А. А. Даньков
мировой судья Щелковского
судебного района Московской области

Интересы всегда выступают мощным фактором жизнедеятельности людей, создания и функционирования государственных и общественных институтов, служат важным побудительным стимулом и выражают общественные притязания на участие в правотворчестве и создании правовых актов, в правоприменении. Интересы по-разному отражаются в публичном и частном праве: то взаимодействуя, то противореча друг другу, то будучи согласованы между собой.

Процесс выявления и закрепления в праве общественно (социально) значимых интересов, соответствующих объективным интересам общества, имеет особое значение, так как защита правом интересов, не соответствующих объективным интересам общества, влечет нарушение баланса интересов. Задача культурного общества согласовать противоборствующие интересы, способствовать достижению компромисса, обеспечив общественное согласие и партнерство.

Необходимо отметить, что через законы государство стимулирует осознание интересов, которые признаны им общественно важными, устанавливает механизм их удовлетворения, и вводит пределы для такого удовлетворения, а также для проявления таких субъективных интересов, которые противоречат объективным интересам общества. В решении этих задач основную роль играет соблюдение принципа формального равенства субъектов права перед законом и судом. Отсутствие привилегий в пользовании правами и свободами - важнейшее положение конституционного права. Во всех случаях, основным критерием для установления пределов удовлетворения интересов определенного лица служат интересы других лиц, в том числе общественные и государственные.

Хвостов В.М. в своей работе «Общая теория права» подчеркивал, что юридические нормы по своему содержанию неодинаковы, и потому допускают самую разнообразную классификацию. Основное деление всего права есть деление его на публичное и частное, или гражданское.

Это различие основано на различении между отдельными интересами, которые берутся под защиту нормами права; составляют, так сказать, пассивный материал права. Эти последние интересы могут быть разделены на две категории. Одни из них являются настолько важными для государства, что оно присваивает их исключительно себе, себя самого считает их носителем. Как носитель этих интересов, государство выступает в виде силы, стоящей над отдельными лицами и ими повелевающей.

Такой характер имеет, например, интерес обороны государства от внешних врагов, вызывающий содержание армии и флота, интерес борьбы с преступностью, приводящий к организации и содержанию правоохранительной системы, интерес народного образования, влекущий за собой появление системы учебных заведений и т.п. Такие интересы именуются публичными, а нормы, которыми они защищаются, составляют публичное право.

Другую категорию составляют те интересы, которые считаются достоянием отдельных частных лиц, как например, интерес в обладании имуществом, в обзаведении семьей, в получении наследства. Правда, некоторые из этих интересов могут также принадлежать и самому государству, как целому. Но государство, в качестве носителя этих интересов, выступает уже не в роли силы, стоящей над частными лицами, а само занимает положение частного лица... Такие интересы называются частными или гражданскими, а нормы, их защищающие, составляют частное или гражданское право». (Хвостов В.М. «Общая теория права» Элементарный очерк. Издание 1911 года.)

Использование категорий «интерес», «публично-правовой интерес», «частноправовой интерес» в качестве элементов системы социальных ценностей приобретает особую актуальность на современном этапе развития цивилизации, когда каждое цивилизованное государство, причисляющее себя к демократическим, заявляет о приоритете общечеловеческих ценностей, прав и свобод человека по отношению ко всем остальным охраняемым правом интересам. Однако в теоретическом плане данная проблема слабо исследована в юридической литературе. Между тем, в современной России и современном мире обостряется противоборство интересов, приобретая как правовые, так и внеправовые формы выражения.

Актуальность соблюдения баланса между публичными интересами государства и общества и частными интересами субъектов особенно возросла с принятием Федерального закона от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней», в котором содержится прямое заявление о признании обязательными для России как юрисдикции Европейского суда по правам человека, так и его решений (ст.1 Закона). Европейский суд по правам человека обязывает национальные суды при разрешении споров соблюдать баланс между публичными и частными интересами, являющийся важнейшей предпосылкой для справедливого судебного разбирательства.

Лазарев Л.В., анализируя практику деятельности Конституционного суда РФ, направленную на обеспечение баланса интересов, отмечал, что «баланс интересов, как и равновесие властей, не может быть полным, он является динамическим» (Лазарев Л.В. «Правовые позиции Конституционного суда России», стр.12) В реальной жизни это означает, что достижение баланса интересов в результате законотворческой и правоприменительной деятельности задача весьма сложная; граница между сферами частного и публичного интересов подвижна и устанавливается законодателем, установление границ государственного регулирования составляет проблему сочетания (обеспечения) баланса частного и публичного интересов в любой сфере жизни общества.

Изучение динамики соотношения частных и публичных интересов в разных сферах правового регулирования, теоретическая разработка проблем интереса в праве, изучение легальных способов преодоления противоречий между публичными и частными интересами, обсуждение и разработка комплекса вопросов признания и обеспечения интересов в государственной и общественной жизни признаны одной из важных и актуальных задач научного творчества. Её решение позволяет по-новому оценить роль права в современном обществе. (Рекомендации научной конференции «Интерес в публичном и частном праве Высшей школы экономики. Ноябрь 2002 года)

Основы исследования и изучения самой категории "публичный интерес" заложены в отечественном правоведении последнего десятилетия Ю.А. Тихомировым. Он определяет публичный интерес как "признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит гарантией ее существования и развития". (Тихомиров Ю.А. Публичное право. М., 1995, стр.55)

Действительно, появление самого государства предполагает наделение его правом ограничения частного в целях публичного. (Гоббс Т.Сочинения: В 2-х т.-М.,1991, Локк Дж. Два трактата о правлении. Соч. в 3 т.- М.,1988) Так, по мысли Дидро, люди «осознали, что каждому человеку нужно поступаться частью своей естественной независимости и покориться воле, которая представляет собой волю всего общества». (Политология: Учебник для вузов/под ред. Васи-лика-М., 1999, с.301)

Из определения, сформулированного Тихомировым Ю.А., можно предположить, что государство становится выразителем публичного интереса, когда в своей деятельности выражает и соблюдает интересы всех своих граждан (общественные интересы), и признанный государством общественный интерес реализуется в нормах права. Защита публичного интереса, признанного государством и обеспеченного его правом, служит условием и гарантией существования и развития социальной общности. В теории права принято выделять ряд основных признаков публичного интереса:

• такой интерес является единым для некоторой социальной общности, подразумевает наличие неких установленных правил, норм, требований, которые являются основополагающими для существования и поддержания всей социальной структуры данного общества. Эти правила воспроизводят некие устойчивые связи, позволяющие в процессе социального взаимодействия продуцировать целостность социальной общности;
• стремление к стабилизации, некой степени упорядоченности. Именно процесс формирования духовных традиций родоплеменного уклада жизни, неписанных, передающихся из поколения в поколение этических законов, морали, нравственности, естественного права, культурных традиций представляет собой стремление первых человеческих коллективов к урегулированию и систематизации общественных отношений. Так, по мнению Ж.Ж. Руссо, «переход от состояния «естественного» к состоянию «гражданскому» произвел в человеке весьма приметную перемену, заменив в его поведении инстинкт - справедливостью, и придав его действиям тот нравственный характер, которого они ранее были лишены»; (Руссо Ж.Ж. Трактаты. - М., 1969, с. 167-168.)
• обязательное признание и обеспечение правом того государства, которое в результате осознания объективных потребностей своего существования и развития определило данный публичный интерес в качестве значимого для себя и составляющей его основу социальной общности, конкретизировало пути и способы его достижения, и готово к защите признанного им интереса мерами государственного принуждения;
• имеет относительно территориальный характер. Иными словами, каждое государство может иметь свой интерес в пределах территории, на которую распространяется его суверенитет, так как, отражая культурные, национальные, религиозные особенности его общества, особенности конкретно-исторического развития политической организации, выражает единые морально-концептуальные принципы, выработанные его гражданами (Дмитриева Г.К. Мораль и международное право. - М. , 1991, с. 42.), которые могут не совпадать с ценностной системой, существующей в другом государственном образовании. Данный факт непосредственным образом проецируется и в итоге проявляется на специфике правовых систем государств. Ибо, как сказал Гегель, «правовое и моральное не могут существовать каждое само по себе, и они должны иметь своим носителем и своей основой нравственное»; (Гегель Г.В.Ф. Соч. т.7, с. 177.)
• стремление к самосохранению, путем создания механизмов (системы норм), подчиняющих частный интерес публичному. В государстве проблема соотношения частного - публичного приобретает иной характер, появляется возможность жесткого, причем легитимного ограничения прав частных лиц в целях защиты общего. Именно поэтому представляется необходимым дать общий поход к нахождению баланса частного и публичного, исходя из философского понимания государства и его целей;
• граница между сферами частного и публичного интереса подвижна, обусловлена уровнем социально-экономического и особенностями исторического развития общества, определяется законодателем в зависимости от назревших потребностей государственного и общественного развития. Определение этой границы, наряду с формированием интересов через правовое регулирование, и составляет проблему сочетания (обеспечения баланса) публичных и частных интересов. Особая роль в достижении этой цели придается судам РФ, в деятельности которых реализуется механизм судебного контроля и устранения дисбаланса в случаях, когда законодателем не выполнена задача соблюдения баланса интересов;
• частные и публичные интересы неоднородны, что предполагает возникновение противоречий не только между частными и публичными интересами, но и между отдельными их разновидностями. На практике это находит свое отражение в спорах между двумя субъектами частного права, либо противоречиях между федерацией и её субъектом;
• внешним признаком, по которому можно отличить частное от публичного, обыкновенно является способ защиты отношения. Судебная защита нарушенного частного интереса возбуждается по требованию самого заинтересованного лица, носителя этого интереса, защита осуществляется в форме гражданского процесса в результате предъявления гражданского иска. Защита публичного интереса, охраняемого правом, ложится на органы государственной власти, которые по долгу службы должны вступаться за этот интерес в случае его нарушения по инициативе органов государственной власти и осуществляется в форме административного или уголовного процесса. С другой стороны, было бы разумнее в основу разграничения между частным и публичным правом положить критерий интереса, так как, издавая норму права, законодатель всегда имеет в виду охрану определенных интересов.

О.С. Иоффе, характеризуя цивилистические концепции периода промышленного империализма, подчеркнул, что по мере формирования экономического и политического господства буржуазии остро встал вопрос: что важнее - автономия правосубъектной личности или возможность государственного вмешательства в её правовую сферу. (См. О.С. Иоффе «Избранные труды по гражданскому праву» с.76 - М.Статут 2003 год.)

Давая анализ теории интереса периода промышленного империализма, Иоффе О.С. приводит в качестве примера утверждение её родоначальника, Иеринга, о том, что «интерес составляет цель и предпосылку права», «права суть юридически защищенные интересы». (См. Jhering. Kampfum"s Recht, 1894 г. с. 345, 351.) Обсуждая вопрос о способах разрешения коллизий между индивидуальным и государственным интересом, Иеринг отдавал предпочтение государственному интересу как интересу «всеобщему», сообразно с составленной им «схемой организации общественной власти: преимущество власти, служащей интересам всех, над объемом власти, предоставленной в распоряжение отдельных лиц для защиты их интересов». См.Jhering. Der Zweck im Recht, 1904 с. 229. Таким образом, теория интереса Иеринга ставила в особое положение государство как носителя силы, с которой связано право, и благодаря которой оно создается.

Действительно, появление самого государства предполагает наделение его правом ограничения частного в интересах публичного. В то же время, по мнению Гегеля (Гегель Г.В.Ф. Философия права.- М., 1990. с. 279.), Локка (Локк Д. Избранные философские произведения. Т.2. - М., 1960, с.16.), Спинозы (Спиноза Б. Избранные сочинения. Т.2. - М., 1957, с. 207, 261.), последней целью государства является интерес единичных людей, т.к. именно для него и соединены частные интересы. Отсюда, защита публичных интересов должна осуществляться не для защиты самого государства как конечной цели, а для наиболее эффективного осуществления прав частных лиц.

Необходимо отметить, что помимо общественных, к категории публичных интересов относятся и государственные интересы, которые представляют собой общественные интересы, переломленные через деятельность государства. Выделение государства как специфичного носителя общественных интересов в данном случае оправданно, поскольку полное соответствие общественных и государственных интересов - это недостижимая цель, поскольку в системе государство - общество всегда существуют неустранимые противоречия, которые зачастую выливаются в прямое противостояние, в котором государство (его представители, органы) зачастую забывает, чьи интересы оно должно выражать.

В процессе определения пределов удовлетворения частных и публичных интересов нормы, устанавливающие такие пределы в пользу соответственно выразителей публичного интереса и носителя частного интереса, могут содержаться в различных отраслях права и зачастую противоречить друг другу. Применительно к этой проблеме, хотелось бы обратить внимание на ситуацию, достаточно часто встречавшуюся в судебной практике.

При вступлении в брак один из супругов вселяет в принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение другого супруга, который приобретает жилищные права и обязанности, предусмотренные гражданским и жилищным законодательством. Впоследствии, в случае расторжения брака, попытки супруга-собственника выселить бывшего члена семьи из жилого помещения вступали в противоречие с нормами Конституции РФ и Жилищного кодекса РСФСР. В своей монографии Черкашина И.Л. подчеркивала, что, в случае прекращения семейных отношений с собственником право пользования жилым помещением сохраняется за бывшими членами семьи, которые получают право на его защиту, включая требование об устранении любых его нарушений от всякого лица, включая и собственника. На практике это означало, что бывшие члены семьи собственника жилого помещения продолжали совместно проживать в его жилом помещении и пользоваться жилым помещением на законных основаниях (Черкашина И.Л. «Судебная защита прав членов семьи нанимателя и собственника жилого помещения» Российская академия правосудия. М. 2004 год.). Данный вывод можно было сделать на основании положений ст. 127 ЖК РСФСР, предусматривающей право бывших членов семьи собственника жилого помещения пользоваться жилым помещением. Хочется отметить, что в своей работе Черкашина И.Л. исходила также из приоритета конституционного права граждан РФ на жилище по отношению к правам собственника. Данная позиция, находившая свое отражение в судебной практике, всегда вызывала противоречивые мнения в среде практикующих юристов, чьи попытки защитить права собственника жилого помещения сталкивались с отказами в удовлетворении таких исков судами.

В соответствии с положениями ст. 40 Конституции РФ, ст. 1 ЖК РСФСР, право на жилище признается за всеми гражданами РФ и гарантируется Конституцией РФ. Статья 292 ГК РФ предусматривает, что переход права собственности на жилое помещение не является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом. Вместе с тем права собственника жилого помещения обеспечены положениями ст. 35 Конституции РФ и ст. 209 ГК РФ, гарантирующими собственнику право владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом. Фактически, при разрешении споров данной категории необходимо было разрешить проблему коллизии между положениями ст. 40 Конституции РФ, 292 ГК РФ, гарантирующими право на жилище, и ст. 35 Конституции РФ, 209 ГК РФ, гарантирующими права собственника. Не секрет, что жилищный вопрос всегда стоял остро для подавляющей части населения России, и меры, направленные на обеспечение жилищных прав граждан, в том числе путем признания права пользования жилыми помещениями, находящимися в собственности частных лиц, за бывшими членами семьи (ст. 127, 131-137 ЖК РСФСР), носили характер социальных обязательств государства перед его гражданами и фактически обеспечивали публичные интересы государства, не способного иным способом реализовать задачи жилищной политики. Собственники таких жилых помещений фактически получали несоразмерное «обременение» на неограниченный период времени, ничем не компенсируемое государством, установившим такие правила. Судебная практика в своих попытках определить приоритеты между конституционным правом на жилище и конституционными правами собственника жилого помещения беспрепятственно владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом не отличалась стабильностью и единством даже в рамках одного субъекта РФ, дела по данным спорам получали совершенно противоположное разрешение.

В связи с этим хочется обратить внимание на Постановление Конституционного Суда РФ от 24 января 2002 г. N 3-П, в котором получила выражение универсальная правоприменительная формула, имеющая значение правового принципа, позволяющего обеспечить баланс частного и публичного интересов в рассматриваемой ситуации. Правовая позиция Конституционного суда, высказанная в рассмотренном деле, заключалась в том, что государство, предоставляя социальные гарантии частным субъектам, возлагает на себя определенные обязательства, бремя исполнения которых не вправе перекладывать на плечи частных (хозяйствующих) субъектов. (Постановление Конституционного Суда РФ от 24 января 2002 г. N 3-П "По делу о проверке конституционности положений части второй статьи 170 и части второй статьи 235 Кодекса законов о труде Российской Федерации и пункта 3 статьи 25 Федерального закона "О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности" в связи с запросами Зерноградского районного суда Ростовской области и Центрального районного суда города Кемерово")

В соответствии со ст. 2 Закона РФ «Об основах федеральной жилищной политики» (утратившего силу), право граждан на жилище обеспечивалось путем предоставления жилых помещений в домах государственного и муниципального жилищных фондов на условиях договора найма в пределах нормы жилой площади, а также на условиях аренды, либо путем приобретения или строительства жилья за собственные средства без ограничения площади. (Закон РФ от 24 декабря 1992 г. N 4218-1 "Об основах федеральной жилищной политики" (с изменениями от 12 января 1996 г., 21 апреля 1997 г., 10 февраля, 17 июня, 8 июля 1999 г., 24 декабря 2002 г., 6 мая 2003 г., 22 августа 2004 г.) Утратил силу.) Из содержания данной нормы трудно сделать вывод, что право граждан на жилище могло быть обеспечено и путем возложения обязанности по предоставлению жилых помещений на плечи частных лиц (собственников).

На основании изложенного можно было сделать однозначный вывод, что при разрешении данных споров права собственника жилого помещения на свое имущество должны носить приоритетный характер, и государство не вправе устанавливать нормы, предполагающие реализацию прав одних путем возложения несоразмерного бремени на плечи других частных субъектов.

В настоящее время эта проблема частично разрешена Жилищным кодексом РФ, вступившим в силу 1 марта 2005 года, изменившим поход к решению проблемы. В соответствии с ч. 4 ст. 31 ЖК РФ, в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи; при наличии заслуживающих внимания интересов бывшего члена семьи вопрос о временном сохранении за ним права пользования жилым помещением решаются судом. Оговорка о соглашении между собственником жилого помещения и бывшим членом семьи еще породит немало споров, требующих разрешения в судебном порядке, вместе с тем, в данной норме, по мнению автора, частично определен приоритет прав собственника.

Баланс интересов в данном случае нашел свое отражение в установлении сроков, в течение которых бывший член семьи собственника имеет право пользоваться помещением, и условий такого пользования.

Позволю себе заметить, что в течение длительного периода времени дела по спорам данной категории, достаточно болезненным для всех граждан России, не находили своего однозначного разрешения, что приводило к необоснованному ограничению прав собственников.

Вполне возможно, что наличие сформулированных теорией и судебной практикой принципов обеспечения баланса частного и публичного интересов позволило бы избежать множества трудностей, ошибок и противоречий при разрешении споров, в которых сталкиваются интересы, охраняемые в частном и публичном порядке.

Изменение подхода законодателя к данной проблеме, частично нашедшее свое разрешение в нормах ст. 31 ЖК РФ, по существу свидетельствует о верности обозначенного подхода, и расстановке приоритетов в системе норм, содержащих коллизию частных и публичных интересов по данному вопросу.

Время, которое потребовалось для разрешения возникших противоречий, свидетельствует о том, что на сегодняшний день существует достаточно серьезная несогласованность между нормами частного и публичного права. Это одна из причин несовершенства действующего законодательства.

В связи с рассмотренным примером, хочется обратиться к практике Европейского суда по правам человека, которым была рассмотрено дело по жалобе компании «Иммобилиаре Саффи» против Италии. (Решение ЕС от 28 июля 1999 года, жалоба № 22774/93 по делу «Иммобилиаре Саффи» против Италии.)

По обстоятельствам дела, компания - собственник жилого помещения, сданного в аренду, более десяти лет не имела возможности в полном объеме пользоваться своим имуществом в силу положений национального законодательства Италии, ограничившего права арендодателей расторгнуть договор аренды и выселить арендатора из занимаемого помещения.

Анализируя обстоятельства дела, суд признал, что государство, ограничив права арендодателей, и отказав в принудительном выселении арендаторов, преследовало цель «избежания социальных напряжений и угроз публичному порядку». Жилищные отношения признаны судом играющими центральную роль в благополучии и экономических отношениях современного общества, поэтому законодательные меры могут рассматриваться в качестве соответствующих преследуемой цели достижения разумного баланса между интересами общества и правами собственников имущества. Вместе с тем, суд отметил, что компания-заявитель в течение 11 лет находилась в состоянии полной неопределенности относительно судьбы своего имущества, не имела средств принудить власти Италии принять в расчет трудности, с которыми она могла столкнуться вследствие ограничения её прав, и признал, что длительность разрешения сложившейся ситуации наложила на компанию-заявителя чрезмерное бремя и нарушила справедливый баланс между защитой права собственности и общими интересами.

Данное решение поддерживает выводы автора относительно необходимости расстановки приоритетов в системе правовых норм, обеспечивающих права и свободы, и отражает значение и важность соблюдения принципа баланса интересов, как в законодательной, так и правоприменительной деятельности.

Обеспечение разумного сочетания частных и публичных интересов - задача, которую может решить гражданское право. Недостаточность теоретических разработок на этот счет порождает серьезные коллизии между нормами различных законов.

Европейский суд по правам человека, предъявляя жесткие требования к судебным системам государств - участников Европейской Конвенции, считает, что задача судов заключается в том, чтобы, исправляя ошибки, просчеты и злоупотребления законодательной и исполнительной власти, обеспечить защиту и реализацию прав и свобод человека.

Одной из важнейших проблем, с которой приходится сталкиваться судам при реализации данной задачи, как уже подчеркивалось, является коллизия законов.

Всем памятны проблемы с очередностью платежей, когда возник вопрос, что применять: нормы Закона РФ "Об основах налоговой системы в РФ" или Гражданского кодекса РФ; проблемы с возможностью изменения банками в одностороннем порядке процентных ставок по срочным вкладам физических лиц, когда возникли противоречия между нормами Гражданского кодекса РФ и ФЗ "О банках и банковской деятельности". Решить эти проблемы смог только Конституционный Суд РФ, хотя речь шла всего лишь о разрешении коллизий между нормами законов.

Сложившаяся на сегодняшний день ситуация свидетельствует, что вопросы соотношения частноправового и публично-правового регулирования законодательной и исполнительной властью в подавляющем большинстве случае игнорируются. Несмотря на то, что в законодательстве закреплен частноправовой подход в регулировании гражданско-правовой деятельности, фактически доминирует публичное право. Основное значение здесь имеет наметившееся в последнее время изменение в принципах построения действующей системы права. В частности, в ряде решений Конституционного Суда РФ была выражена правовая позиция, заключающаяся в том, что ст.76 Конституции РФ не определяет и не может определять иерархию актов внутри одного их вида, в данном случае федеральных законов. Ни один федеральный закон в силу статьи 76 Конституции Российской Федерации не обладает по отношению к другому федеральному закону большей юридической силой. Правильный выбор на основе установления и исследования фактических обстоятельств и истолкования норм, подлежащих применению в конкретном деле, относится к ведению судов общей юрисдикции и арбитражных судов. (Определение Конституционного Суда от 5 ноября 1999 года N 182-О; абзац восьмой пункта 3 мотивировочной части, Определение Конституционного Суда РФ от 3 февраля 2000 г. N 22-О "По запросу Питкярантского городского суда Республики Карелия о проверке конституционности статьи 26) Из этого следует, что, поскольку Гражданский кодекс РФ не является федеральным конституционным законом, при возникновении коллизий между его нормами и нормами иных федеральных законов как частноправового, так и публично-правового характера, приоритет должен отдаваться нормам федеральных законов, принятых позднее, либо носящих специальных характер. Пункт 2 ст.3 Гражданского кодекса РФ в части закрепления приоритета его норм применению не подлежит, как противоречащий Конституции РФ.

Не так давно, в первых комментариях юристов только принятый Гражданский кодекс РФ характеризовался как «экономическая конституция новой России», но не прошло и десяти лет, как «экономическая конституция» с её «фундаментальными положениями» скрылась под бессистемной лавиной вновь принятых законов, разобраться в противоречивой массе которых весьма сложная задача даже для опытных юристов.

Это свидетельствует о том, что если не упорядочить публично-правовое воздействие на частноправовые отношения, гражданское право утратит свою стабильность, а соответственно и основополагающее значение. В свете требований, предъявляемых к судам как органам, призванным обеспечить охрану прав и свобод человека и гражданина, задача разработки и формулирования принципов соблюдения баланса частного и публичного интересов на фоне нестабильного, противоречивого законодательства приобретает актуальное значение.

Тема, поднятая в данной работе, требует совместных усилий теории и практики по выработке правовых позиций - принципов, на основе которых путем разрешения коллизий между нормами частноправового и публично-правового характера будет обеспечен баланс интересов - важнейшая предпосылка справедливого судебного разбирательства.

В истории Российского государства личность постоянно заслонялась семьёй, общиной, государством. Большинство российских преобразований со времен петровских реформ, как правило, игнорировали интересы подданных и населения в целом.

ХХ век можно смело назвать эпохой кризисного развития российской государственности, однако именно кризисные процессы, постигшие наше общество, позволяют в настоящее время поднимать вопросы об интересах - интересах государства, общества и индивида.

Ссылка на сайт: http://www.samoupravlenie.ru/index.htm

Ссылка на статью: http://www.samoupravlenie.ru/16-05.htm